Сегодня я решил порассуждать о патриотизме. И патриотизме не простом, а государственном. Сразу оговорюсь: к нашему уважаемому государству и тому, что происходит в нём, эти рассуждения не имеют никакого отношения. Совсем. Это я вообще, отвлечённо рассуждаю.
Итак, государственный патриотизм. Могут сказать, что это — любовь к Родине... или, например, любовь к «своему» государству вообще, либо к какой-то определённой разновидности «своего» государства. Могут так сказать, так может показаться. Но на самом деле всё совсем не так.
Любовь к Родине — это обычный патриотизм. А государственный патриотизм — это вообще не любовь. Даже к некоему «ныне существующему» начальству. Потому что любовь, — хоть к «Отечеству вообще», хоть к нынешнему начальству, - она подразумевает готовность к действиям. Готовность что-то делать ради «Отечества вообще» или хотя бы ныне существующего начальства. Самостоятельно делать, здесь и сейчас.
Государственный патриотизм — это о другом. В его основе — не любовь, а гордость. Гордость за достижения Отечества... к которым сам гордящийся не имеет никакого отношения. Можно гордиться своими собственными достижениями, — но для этого они должны быть, нужно чего-то достигнуть самостоятельно. Это — трудно, и нередко сопряжено с необходимостью чем-то жертвовать... вплоть даже до самой жизни, иногда.
Гораздо легче гордиться прошлым. Прошлое, по отношению к такому помнящему и гордящемуся, — существует всегда. До его рождения, во время всей его жизни, — и после окончания этой жизни, что бы ни происходило по ходу, — прошлое остаётся, и остаётся неизменным. Можно менять толкование тех или иных событий, можно изменять описания, на что-то «не обращать внимание», — но сами события уже произошли. От помнящего и гордящегося не требуется никаких усилий, никаких жертв, — собственно, даже и помнить необязательно, можно просто что-нибудь выдумать, — требуется только чувствовать.
А раз повод для гордости уже есть, — и есть вне зависимости от собственных действий, — то... напрягаться не требуется. Можно напрячься по желанию, — если оно есть и по мере наличия. Из такого отношения к жизни вытекает поддержка существующего начальства... поскольку оно достаточно сильно и не требует каких-либо действий в поддержку. Если начальство начинает чего-то требовать, — к нему появляются вопросы. Особенную остроту эти вопросы приобретают тогда, когда появляются какие-то силы, имеющие притязания на положение начальства, — появляется, собственно, вопрос, а не лучше ли будет для Отечества, если управлять будут эти силы. В настоящем они могут действовать как угодно, — но если уважительно относятся к прошлому, то почему бы их не поддержать...
В конце повторю ещё раз то, с чего начал: к нашему уважаемому государству вообще и связанным с ним событиям, — особенно же событиям нашей уважаемой Специальной Военной Операции, — эти мои рассуждения не имеют никакого отношению. Наш патриотизм — это какой надо патриотизм, самый-самый правильный и вообще... лучший в мире. В общем-то, это очевидно любому добропорядочному гражданину Российской Федерации и вообще всякому объективному человеку, — но на всякий случай говорю, чтобы потом никто не говорил, что я отмалчивался, когда молчать было нельзя.
Комментариев нет:
Отправить комментарий