Инициатива орловской «красной команды профессионалов» выплачивать забеременевшим школьницам по 100 тысяч рублей даёт повод ещё раз поговорить об особенностях демографической политики в нашем уважаемом государстве.
Начну, — уж извините, товарищ Читатель, но сам себя не похвалишь, никто не похвалит, — с того, что процитирую то, что написал больше месяца назад в «Телеге»:
капиталисты не спешат развивать программы поддержки материнства, а НАШЕ (!!!) Государство, в свою очередь, не спешит возмещать капиталистам потери от ухода специалистов-женщин в отпуска по уходу за ребёнком... зато НАШЕ (!!!) Государство поддерживает создание Студенческих Семей, и недалёк тот час, когда появятся мысли о поддержке создания семей прямо в школе, ведь чем моложе, тем "качество родов" выше... тут есть, над чем подумать...
Как Вы, товарищ Читатель, можете видеть, за прошедший месяц мысль о школьных семьях не только пришла в головы некоторым ответственным лицам, но и закрепилась там. Решение о том, чтобы материально поддержать забеременевших школьниц, вслед за Орлом и Брянском, принято в Кузбассе, появились слухи о введении соответствующий меры и в Краснодарском крае (они были официально опровергнуты). В федеральных СМИ идёт вялая общественная дискуссия; большинство экспертов высказывается о материальном стимулировании школьниц к деторождению неодобрительно («Глава Росмолодежи назвал избыточной стимуляцию школьниц родить ради денег»), но уже слышны и голоса тех, у кого иное мнение («Эксперт Овчарова: выплаты беременным школьницам призваны помочь»).
Теперь позволю себе мысленно вернуться на месяц назад. Тогда я обратил внимание на статью в издании «Коммерсантъ», где говорилось: «Российские компании, несмотря на рост интереса к найму женщин, пока не готовы активно расширять программы их поддержки на рабочем месте, а также программы поддержки материнства, демонстрируют изученные “Ъ” данные hh.ru. Одним из объяснений, как показывает статистика «Авито Работы», может быть то, что наиболее распространенные «женские» профессии в РФ — относительно низкооплачиваемые библиотекарь, администратор и бухгалтер, нечасто попадающие в фокус корпоративной социальной политики». Буржуазные журналисты, понятное дело, смягчили: первая (могут быть, конечно, и другие объяснения, помимо того) причина, по которой капиталисты не готовы расширять программы поддержки женщин на рабочем месте, а тем более программы поддержки материнства... и вообще норовят платить женщинам за такую же работу меньше, чем мужчинам... заключается в том, что при уходе женщины в отпуск по беременности (вне зависимости от того, насколько он длителен и что к нему прилагается) капиталист теряет прибыль.
И... вот только пожалуйста, — ПОЖАЛУЙСТА, — не надо демагогии про «жадных буржуев». Поскольку предприятие, на котором работает женщина, принадлежит частному собственнику, потери от её выбывания на время беременности, родов и ухода за новорожденным, естественно, несёт капиталист. Но находись это предприятие в общественной собственности — соответствующие потери никуда не делись бы. От того, что работница уходит в декрет, — особенно если она является ценным специалистом, которого нелегко заменить и без которого дело останавливается, — потери несёт предприятие. И вопрос о том, как возместить эти потери, придётся решать... а решить его можно только с помощью пресловутого налога на бездетность, который, конечно же, не должен иметь тот (унизительный) вид, который имел в Советском Союзе, — но без него не обойтись. Дать женщине-работнице возможность спокойно родить, — значит, с точки зрения общества, позаботиться ещё и о том, чтобы народное хозяйство не «рухнуло», пока она рожает и заботится о новорожденном. Для этого общество должно создать условия...
И вот теперь самое время перестать мечтать, — и вернуться в нашу «серую» действительность. В нашем уважаемом государстве почему-то идут по-другому пути: о создании женщинам-работницам условий для того, чтобы они могли спокойно рожать, не идёт даже речи (то есть, об этом не говорят, а если и говорят, то только что-нибудь про «выбор между карьерой и семьей», который женщина, разумеется, «должна» делать «в пользу семьи», а дальше как-нибудь само устроится), — зато много говорится и кое-что делается для того, чтобы рожали те, кто ещё не работают. И от поддержки студенческих семей плавно переходят, — не торопясь, но основательно, — уже и к школьницам, которые тоже могут.
О том, что и создание студенческих семей, и, тем более, школьные беременности... не очень хорошо (мягко говоря) сказываются на учебном процессе, — предпочитают не вспоминать, в том числе и зюгановские «радетели за народное образование». Поболтать про ЕГЭ — это пожалуйста, желающих много, но когда заходит речь о студенческих семьях, у всех «радетелей» резко отключается голова.
И поскольку о нравственной стороне происходящего говорить, видимо, нет смысла (поскольку любой разговор придёт к «неотразимому доводу», согласно которому «наши бабушки детей воспитывали без всякого образования, и вон их дети какую Державу выстроили»), — давайте про денежную сторону. На то, чтобы обучить школьника или школьницу, вообще говоря, тратятся государственные деньги; на обучение студента или студентки (между прочим, поддержка студенческих семей означает, что из учебного процесса будут выбывать не только некоторые студентки, но и некоторые студенты... молодым отцам-студентам тоже будет не очень до учёбы, представьте себе) тратятся средства ещё большие. Раз в школе на первое место выходит не учёба, а семейная жизнь, — то получается, что все эти средства тратятся зря. Это — прямой ущерб, который никто не считал (потому что безнравственно). Есть ещё и косвенный ущерб — от того, что люди, которые могли бы стать специалистами, уйдут в раннюю семейную жизнь и уже никогда специалистами не станут; народное хозяйство, соответственно, получит от них гораздо меньше, чем должно бы было получить.
А самое смешное заключается в том... что всё это уже было. Во времена моего детства, в «лихие девяностые». Тогда, конечно, подавали по-другому, — но суть была та же; Тоталитарный Совок, в котором «секса не было», рухнул, пришло время «Сексуальной революции»; реклама контрацептивов, правда, прилагалась, — но это для желающих, а вот страсти разжигали у всех... всех молодых (включая, конечно же, школьников и школьниц), которые не «анпиловские бабки» с красными флагами и авоськами; сейчас упор делается на «рождение детей ради Будущего Страны», тогда — на «открытость Новой Свободной Жизни». Итогом разжигания страстей стало... обвальное падение рождаемости в конце «лихих девяностых». И возникновение отвращения к половой жизни (а заодно страха перед ней, потому что СПИД) у многих из тех, кто вырос во времена этой самой «Сексуальной революции» (это касается не только России, на «Западе» происходит то же самое, потому что «Сексуальная революция» была общемировой). Впрочем, давно известно, что история имеет свойство повторяться дважды.
Комментариев нет:
Отправить комментарий