ПОБИРУШКИ

29 сентября 2012 года во второй половине дня посетители ВДНХ могли наблюдать довольно-таки жалкое зрелище. В стороне от главного входа на выставку, за мощной оградой собрались чуть больше полусотни людей. При этом, ограждения были расставлены так, что в огороженном пространстве могло поместиться, по самой меньшей мере, в три раза больше людей, чем находилось там в действительности. Над головами собравшихся развевался флаг Советского Союза и… ещё несколько знамён, в той или иной мере похожих на флаг Советского Союза (хотя бы только цветом).

Более любопытные прохожие могли подойти ближе к ограждениям и увидеть, что на решётках были, кое-где, закреплены растяжки, на которых было написано что-нибудь вроде “Капитализм в России – это смерть России”. Впрочем, только самые дотошные могли, зайдя за ограду и расспросив собравшихся, узнать, что, оказывается, около главного входа ВДНХ проходит митинг “За сохранение промышленного и научного потенциала Москвы и Подмосковья”, он же “Митинг рабочих Москвы”. И что большая часть знамён, украшающих ряды собравшихся, на государственный флаг СССР похожи, только если смотреть издали, а на самом деле это – знамёна партийных и профсоюзных организаций: “Российского объединенного трудового фронта”, “Российской коммунистической рабочей партии – Революционной партии коммунистов” (эта партия использует предыдущую в качестве оперативного прикрытия, но знамёна у них разные), “Революционного коммунистического союза молодежи (б)” (это – молодежное крыло партии, названной ранее, но знамёна у него совсем особые; буква “б” в названии, с некоторых пор, не расшифровывается), “Революционной рабочей партии” (которая ничего общего не имеет с “РКРП”, зато расцветкой её флаг похож на флаг “РКСМ(б)”, а изображёнными на нём символами и порядком их расположения – на флаг “РОТ Фронта”), “Авангарда Красной Молодежи Трудовой России” (его флаг по расцветке и символике отдалённо напоминает советский, только на советском знамени золотые серп и молот на красном фоне, а на знамени АКМ-ТР – наоборот; к слову сказать, уже довольно давно это молодёжное… ну, уже довольно условно молодёжное объединение не имеет никакого отношения к “Трудовой России”, если не считать названия), Всесоюзной коммунистической партии (большевиков), Межрегионального объединения рабочих профсоюзов “Защита труда” (его флаг содержит ряд общих признаков с флагами, – только не смейтесь, – одновременно “РОТ Фронта” и “РРП”)… Помимо названных объединений, в митинге приняли участие представители “лакеевского” МГК “КПРФ” (не следует забывать, что с некоторого времени деятели “РРП” и “АльтМГК КПРФ” работают совместно, и называется их место работы, извините, “МГО МОО МОК”, – то есть Московское городское отделение Межрегиональной общественной организации “Межрегиональное объединение коммунистов”), “Российского социалистического движения” и “Левого фронта” (два человека без знамён).

Подробно рассказывать обо всём, что говорилось с трибуны этого митинга, нет смысла: одни и те же люди говорят примерно одни и те же слова уже больше десяти лет. Иногда, впрочем, к ним присоединяются некоторые представители молодёжи… которые готовы повторять за старшими, слово в слово. С каждым годом желающих слушать эти “мудрые” слова – всё меньше.

Тем не менее, мероприятие, состоявшееся 29 сентября, отличалось от всех подобных некоторой новизной. Появление новых красок в старом и до тошноты надоевшем полотне связано с тем, что… Впрочем, одним предложением о причинах появления новизны не рассказать. Если коротко. Жили-были в среде московской (и не только московской, но столицы – причём Ленинград в меньшей степени – задавали тон) левой общественности люди, которые более-менее разбирались в марксистско-ленинской теории, достаточно критично относились к Советскому Союзу (в разной степени; но нужно отметить, что среди описываемой части столичных левых почти не было ни людей, которые были бы восторженными почитателями всего советского, ни людей, которые бы всё советское безоговорочно отвергали), не доходя, однако, до научного осмысления советского опыта (хотя эти люди неплохо разбирались в теории, – блестящих, или хотя бы сколько-нибудь добросовестных теоретиков среди них не было) и, что греха таить, поглядывали на “Запад”, в особенности на то, как (относительно неплохо) живут западные левые. Мужицкая грубость Зюганова и других вождей “КПРФ”, проявлявшаяся, в том числе, и в достаточно откровенном отказе от революционной деятельности, от борьбы за достижение действительно коммунистических задач, в откровенной защите частной собственности, особенно “малого бизнеса” была для утончённых столичных интеллигентов неприемлема, – но и заниматься настоящей революционной работой они не слишком желали. Помимо субъективных, были на то и объективные причины: подавляющее большинство людей, о которых идёт речь, были если не богатыми, то хорошо обеспеченными, и терять своё положение не хотели, – тем более, что настоящая-то революционная деятельность, вообще говоря, чревата потерей не только более-менее высокого общественного положения, но и самой жизни. Жертвовать собой ради революции эти люди не собирались.

По ряду причин, с середины 2000-ых годов описываемая часть левой общественности стала кучковаться (именно кучковаться, – об объединении речи, естественно, идти не могло) вокруг “КПРФ”. С некоторой долей уверенности можно утверждать, что окончательно из общей массы “леваков” описываемая часть выделилась в 2005 – 2007 годах. Своеобразным “водоразделом” стал вопрос об участии в “Маршах несогласных”, который описываемые деятели решили для себя отрицательно, – поэтому, вероятно, их следует обозвать “согласными левыми”. Как увидит в дальнейшем читатель, это наименование они вполне заслужили.

В состоянии “кучки при КПРФ” согласные леваки могли пробыть очень долго. Но, к сожалению для них, общество развивается. Развитие российского общества, в частности, привело к тому, что в 2007 – 2008 годах “КПРФ” резко сдвинулась “вправо” (даже по сравнению, – и именно по сравнению, – с тем положением, которое сильно далёкая от дела пролетарской революции “КПРФ” занимала раньше), точнее говоря – в сторону правящей буржуазной клики. Сближаясь с правительством, выгоняя из своих рядов “неотроцкистов” и просто недостаточно “политически гибких” деятелей, “КПРФ” толкала “на всё согласных” влево, в сторону “несогласных” и даже ещё дальше (всё-таки, речь идёт о леваках, да ещё и, зачастую, кое-как разбирающихся в марксизме). С другой стороны, движение “Маршей несогласных”, так и не выйдя тогда за границы мелкобуржуазной среды (за эти границы похожее движение, да и то очень робко, выйдет только в 2011 году, но до него ещё было далеко), пошло на спад; его участники, принадлежащие к левой общественности, “несогласные левые”, вынуждены были сдвинуться в сторону своих “на всё согласных” товарищей. Образовалась некая смесь, из которой ныне выделились разные любопытные образования… но речь – не о них.

“КПРФ” двигалась вправо. Обиженных внутри неё становилось всё больше, и настрой у них, в известных границах (ну, не революционеры они), становился всё решительнее. Одновременно, глядя на такие дела, развили бурную деятельность все те, кто, давно уже кучкуясь рядом с “КПРФ”, страстно желали занять её место: “РКРП-РПК”, “Трудовая Россия”, “Левый фронт”, троцкисты всех мастей. Стали возникать различные непрочные образования: “левая курия Национальной Ассамблеи”, “Российский объединенный трудовой фронт”, “Форум левых сил”, – объединявшие, в разных сочетаниях, “согласных” и “несогласных”, недавних членов “КПРФ” и её “последовательных критиков с классовых позиций”… На всё происходящее оказывало немалое влияние ещё одно обстоятельство: “согласные левые”, будучи сообществом с достаточно устойчивым составом участников, многие из которых на время попадания в сообщество были совсем молодыми людьми, отнюдь не молодели. И чем старше они становились, – тем большее распространение среди них получало настроение “близкого последнего боя”.

В сентябре текущего года российское левое движение достигло очередного водораздела. Как раньше “Марши несогласных”, так теперь “Марши Миллионов” и выборы в Координационный Совет российской оппозиции вновь раскололи его на “согласных” и “несогласных”. Правда, как уже указано выше, теперь правящей буржуазной клике противостоит не незначительное, по сравнению со всем населением и, что важнее, с общим количеством противников тирании, готовых бороться, количество мелких буржуа и мелкобуржуазных интеллигентов, а куда более многочисленная и разнородная народная масса. Поэтому, собственно говоря, вопрос об участии или неучастии в нынешних “Маршах несогласных” для левой общественности не стоит, – даже “КПРФ”, которую теперь с левой общественностью не связывает вообще ничего, кроме названия, в конце концов сделала некоторые шаги навстречу борющемуся народу, и один из её представителей даже засветился на трибуне “большого” митинга 15 сентября.

Но в революции для левой общественности открываются три пути. Первый – путь пролетарских революционеров; если совсем коротко (ибо рассказ наш – не об этом), во время буржуазно-демократической революции движение по этому пути предполагает выдвижение собственной политической программы, привлечение к борьбе за осуществление этой программы рабочих и вообще широких слоёв трудящихся, создание массовых политических организаций трудящихся, вплоть до пролетарских органов самоуправления (Советов); всё это не исключает участия в общей с демкоратически настроенными капиталистами и мелкими буржуа борьбе, не исключает даже, в некоторых случаях, подчинения руководству буржуазных демократов, – но при обязательном сохранении полной организационной самостоятельности движения трудящихся; если трудящиеся и подчиняются, в каких-то случаях, буржуазному руководству (например, в случае, если дойдёт до вооружённого противостояния), – то только по собственному решению и только до тех пор, пока это необходимо самим трудящимся (и, само собой разумеется, только в тех случаях, когда трудящимся это, по каким-то причинам, необходимо). Пойти по данному пути левую общественность, не без нашего скромного участия, призывали ещё в январе, – но она по этому пути, за исключением крайне незначительного числа лиц (численности которых едва ли хватит, чтобы помочь трудящимся организоваться), не пошла.

Второй путь – путь “несогласных”, по которому достаточно уверенно идут “Левый фронт” (особенно сам С.Удальцов) и “Российское социалистическое движение”. Собственная политическая программа – не выдвигается, но выбравшие этот путь весьма деятельно участвуют в буржуазно-демократической революции, стараются, по возможности, занять руководящие должности в буржуазной “революционной машине” и даже, вероятно, развернуть эту машину “влево”. Естественно, ни о какой пролетарской революции, в таком случае, речи уже не идёт, – но остаётся возможность для борьбы за некоторую демократизацию буржуазного порядка, стало быть, и за дополнительные возможности для организации революционной борьбы пролетариата… в сильно отдалённом будущем. Впрочем, вполне понятно, что демократические завоевания, добытые таким путём, будут крайне непрочны, – буржуазная группировка, которую революция приведёт на смену нынешней клике, весьма быстро отберёт их.

Наконец, третий путь – путь “на всё согласных”. Собственная политическая программа не выдвигается, в лучшем случае её заменяет набор благих пожеланий буржуазного происхождения (“парламентская республика”). “Радикализма” ради “на всё согласные” отказываются даже от борьбы за руководящее положение в буржуазной “революционной машине” (в нашем случае – объявляют бойкот выборам в Координационный Совет российской оппозиции, хотя Ленин, на которого большая часть “радикалов” молится прямо требовал частия и в таких, и в гораздо более реакционных буржуазных парламентских образованиях, причём в гораздо более благоприятных для развития самостоятельного пролетарского движения условиях: “Вторая фраза, во-первых, неверна исторически. Мы, большевики, участвовали в самых контрреволюционных парламентах, и опыт показал, что такое участие было не только полезно, но и необходимо для партии революционного пролетариата как раз по­сле 1-ой буржуазной революции в России (1905) для подготовки 2-ой буржуазной (II. 1917) и затем социалистической (X. 1917) революции. Во-вторых, эта фраза поразительно нелогична. Из того, что парламент становится органом и “центром” (на деле “центром” он никогда не бывал и быть не может, но это мимоходом) контрреволюции, а рабочие создают орудия своей власти в виде Советов, из этого вытекает то, что рабочим надо подготовляться — подготовляться идейно, политически, технически — к борьбе Советов против парламента, к разгону парламента Советами. Но из этого вовсе не вытекает, что такой разгон затрудняется или не облегчается присутствием советской оппозиции внутри контрреволюционного парламента. Мы ни разу не замечали во вре­мя своей победоносной борьбы с Деникиным и Колчаком, чтобы существование у них советской, пролетарской, оппозиции было безразлично для наших побед. Мы прекрас­но знаем, что разгон нами учредилки 5. I. 1918 был не затруднен, а облегчен тем, что внутри разгоняемой контрреволюционной учредилки была как последовательная, большевистская, так и непоследовательная, лево-эсерская, советская оппозиция“, – ПСС, т. 41, с. 45), сосредоточиваясь на “социальных требованиях”, вроде бесплатного образования (вопрос о том чему  как удут бесплатно учить, даже не ставится), бесплатного врачебного обслуживания (насколько оно будет качественным – всё равно, лишь бы “бесплатно”), повышения зарплат и так далее.

У читателя, которому хватило терпения дочитать до сих пор, наверняка появилось желание спросить: “Всё это очень хорошо, – но причём тут митинг 29 сентября?”. Что ж, самое время вернуться к митингу. Но прежде – ещё несколько слов. Ныне в рядах “на всё согласных” произошёл раскол. С одной стороны “баррикад” оказались “РКРП-РПК” и её “Российский объединенный трудовой фронт”, к которому примкнули начинавшие свой путь в “КПРФ” (во времена, когда её московским горкомом руководил Улас) и рядом с ней творческие коллективы Интернет-ресурсов “Коммунисты столицы” и “Красное телевиденье“. С другой стороны – “МГО МОО МОК” (Московская городская организация Межрегиональной общественной организации “Межрегиональная организация коммунистов”); в рядах “МОК”, если рассматривать положение в Москве, объединились, на сегодня, “лакеевский” “МГК КПРФ” и “Революционная рабочая партия”, судя по всему, тесно сотрудничать с “МОО МОК” будут партия “Коммунисты России” и “АКМ-ТР”. Что же касается других “на всё согласных”, – а ныне к ним присоединились “Другая Россия” Лимонова, “Трудовая Россия” Анпилова и даже некоторая часть “Левого фронта” (ирония судьбы, – это именно те, кто в 2006 – 2007 представляли левую общественность на “Маршах несогласных”), – то их, по всей видимости, будут “делить” (и даже “пилить”) с особой жестокостью. Тем более, что ни в рабочей, ни даже в интеллигентской массе ни “РОТ Фронт” (которому, как будет ясно из дальнейшего изложения, пора переименовываться в “АКВА Фреш” – “Антикапиталистическую Коммунистическую Всепролетарскую Ассоциацию “Фронт революционного единения шаромыжников”"), ни “МОО МОК” не пользуются (во всяком случае, пока) сколько-нибудь значительным влиянием, а значит – на счету каждая человеческая единица.

На “Митинге рабочих Москвы” 29 сентября произошло, собственно говоря, первое “боевое столкновение” между двумя отрядами “на всё согласных”. Формальным организатором митинга выступил “Совет рабочих Москвы“, в котором широко представлены как “РОТ Фронт”, так и “МГО МОО МОК”. На деле организация митинга оказалась в руках представителей “РОТ Фронта”, чему немало поспособствовало значительное влияние “РОТ Фронта” в самом, наверное, весёлом из всех российских профсоюзных объединений – “Защите труда” (у которого на Интернет-сайте прямо так и написано: “Профобъединение выступает против капиталистической и бюрократической эксплуатации, за власть наемных работников, национализацию банков и промышленности, пролетарский интернационализм“, – что, впрочем, никак не отразилось на его уставе). Первым итогом гегемонии “РОТ Фронта” при организации митинга стало то, что на него пришли, как уже говорилось, не больше семи десятков человек, большинство из которых имели весьма непосредственное отношение к “РОТ Фронту”; впрочем, “Красное телевиденье”, тоже имеющее непосредственное отношение к “РОТ Фронту”, сообщило о том, что “В акции приняли участие около 150 человек“, – в связи с чем мы предлагаем нашим читателям поискать эти полторы сотни участников самостоятельно.

Вторым плодом, который принесла организационная гегемония “РОТ фронта”, стала “Резолюция Митинга”. В эту резолюцию, среди пустых слов о “Советах” (по Ленину, “Советы = вооруженные рабочие и крестьяне”, – ПСС, т. 36, с. 72; ясно, что в резолюцию “согласованного” и проходящего за ограждением митинга такое вписать нельзя, – но это лишь означает, что подобных резолюциях про Советы лучше не говорит вообще), ведущий митинга, представитель “РОТ Фронта” и “Защиты труда”, “с голоса” внёс вполне конкретный призыв “бороться за трудовые права в рядах Российского объединенного трудового фронта”. Впрочем, тут удача отвернулась от “фронтовиков”: ведущий, зачитав в конце собрания “Великую Резолюцию”, забыл даже поставить её на голосование (видеохроника).

Впрочем, “МГО МОО МОК” ответило на подобные враждебные действия быстро и жестоко: с одним из операторов, снимавших митинг, была заключена договорённость о том, что в его видеорепортаже о “Фронтовой Резолюции” не будет ни слова. Судя по содержимому данной страницы http://com-stol.ru/?p=8879, – договорённость была выполнена.

Что можно сказать в заключение. “РОТ Фронт” изобрёл новую тактику: его деятели ходят по чужим митингам и “побираются”, в поисках поддержки или, хотя бы, простого человеческого внимания. Первым выступлением “Фронта шаромыжников” (АКВА Фреш) стал “митинг в хвосте митинга“, который “фронтовики” провели на Новокировском проспекте (временно – “Проспект Академика Сахарова”) 15 сентября 2012 года, и которым они очень гордятся. Теперь те же политические побирушки пришли к ВДНХ, – но митинг, созванный “Советом рабочих Москвы”, оказался слишком малочисленным. Вожди “РОТ Фронта” не чувствует в себе силы организовывать самостоятельные митинги. Таким образом, в борьбе двух направлений “на всё согласных” пока побеждает “МОО МОК”. “КПРФ”, на основе части московского отделения которой создаётся “МГО МОО МОК”, в очередной раз показывает себя более жизнеспособным образованием, чем “РКРП”. Более жизнеспособным, – но отнюдь не более революционным.

Дополнение. 30 сентября, ближе к вечеру, на сайте “Красного телевиденья” появился текст резолюции “Митинга рабочих Москвы”. Никаких призывов ко вступлению в ряды “РОТ Фронта” в нём не содержится. “КПРФ” в очередной раз победила своих крайне неудачливых соперников из “РКРП”.