Небольшое дополнение по вопросу о педологических извращениях в системе наркомпросов, поднятому при рассуждениях о том, как не надо защищать доброе имя Зои Космодемьянской.
Собственно, никаких тайн, — вопреки заглавию, — тут нет: факты общеизвестны, просто на них (как водится) не хотят обращать внимания. Некоторые не хотят — а я хочу.
Прежде всего, хотелось бы обратить Ваше, товарищ Читатель. внимание на то, что хотя Советский Союз был официально образован в 1922 году, общесоюзное правительственное ведомство, отвечающее за народное образование, возникло... только в 1966 году. То есть, что получается: с одной стороны, советское руководство со времён Ленина уделяло развитию образования очень много внимания, очень много выделяло на это дело средств... а с другой стороны, принятие решений, касающихся непосредственно учебного процесса, было передано на местный уровень. Точнее, в самые первые годы Советской власти, — когда СССР ещё не было, а правительство РСФСР, по сути дела, управляло всем Советским государством, — организацией учебного процесса занялось было центральное правительство... но когда закончилась Гражданская война, «Центру» стало не до того.
«Главным» среди наркомпросов, — республиканских народных комиссариатов просвещения, — был, понятно, российский: РСФСР в СССР была крупнейшей и «первой среди равных», её столица являлась и столицей СССР, русский язык был рабочим языком всего Союза... в России создавались «стандарты», которые затем, с учётом местных особенностей, внедрялись в других союзных республиках.
Первым народным комиссаром просвещения РСФСР был Анатолий Луначарский — известнейший советский деятель, соратник Ленина... как считается. Более внимательное рассмотрение его биографии показывает, что до революции товарищ идейно шатался, — да так, что Владимиру Ильичу пришлось его окрикнуть:
Позорные вещи, до которых опустился Луначарский, — не исключение, а порождение эмпириокритицизма, и русского, и немецкого. Нельзя защищать их «хорошими намерениями» автора, «особым смыслом» его слов: будь это прямой и обычный, т. е. непосредственно фидеистический смысл, мы не стали бы и разговаривать с автором, ибо не нашлось бы, наверное, ни одного марксиста, для которого подобные заявления не приравнивали бы всецело Анатолия Луначарского к Петру Струве. Если этого нет (а этого еще нет), то исключительно потому, что мы видим «особый» смысл и воюем, пока еще есть почва для товарищеской войны. В том-то и позор заявлений Луначарского, что он мог связать их с своими «хорошими» намерениями. В том-то и зло его «теории», что она допускает такие средства или такие выводы в осуществление благих намерений. В том-то и беда, что «благие» намерения остаются в лучшем случае субъективным делом Карпа, Петра, Сидора, а общественное значение подобных заявлений безусловно и неоспоримо, и никакими оговорками и разъяснениями ослаблено быть не может
Ленин В.И. Материализм и эмпириокритицизм — ПСС, 5-е изд. т. 18; с. 366
То есть, руководить просвещением в первом советском правительстве был поставлен человек, до Революции занимавшийся конструированием религии. Нестойкость Луначарского проявилась и после того, как он стал народным комиссаром: во время боёв за установление Советской власти в Москве красной гвардии пришлось обстрелять захваченный сторонниками «Временного правительства» Кремль, — после чего в Анатолии Васильевиче проснулся эстет, и он, подал в отставку, чуть было не устроив в новорожденном Советском государстве правительственный кризис.
В 1929 году Луначарский наркомом просвещения быть перестал. Его сменил Андрей Бубнов — один из тех деятелей, которые в 1918 году едва не сорвали заключение Брестского мира. Во внутрипартийных дискуссиях первой половины 20-ых Бубнов примыкал к троцкистам... в общем, идеальный кандидат в сталинские наркомы просвещения. Пробыл в должности до 1937 года, — как раз при нём в советской школе расцвели педологические извращения. 17 октября 1937 года арестован по обвинению в террористической деятельности, 1 августа 1938 года — расстрелян как враг народа.
На смену Бубнову в наркомпросе РСФСР пришёл Петр Тюркин. В должности пробыл до 1940 года, — а в целом, благополучно пережил «Большой Террор» и войну... но, в конце концов, «не повезло» и ему: в 1949 году этот деятель тоже попался на антисоветской деятельности, в следующем году — умер в тюрьме.
После Бубнова народным комиссаром просвещения РСФСР стал Владимир Потёмкин. Ко времени назначения на должность ему уже «стукнуло» 65 лет — нынешний («пореформенный») пенсионный возраст в России, при том, что средняя продолжительность жизни в первой половине прошлого века была поменьше, чем сейчас. В 1946 году Владимир Петрович Потёмкин умер от старости.
Потёмкину «наследовал» Алексей Калашников — уже не народный комиссар, а министр. Министром просвещения пробыл меньше трёх лет, — видимо, решил все поставленные перед ним партией задачи.
Калашникова сменил Александр Вознесенский. Министром просвещения РСФСР он пробыл очень недолго, — похоже, полгода (24 января 1949 года Калашников сдал полномочия, 19 августа того же года Вознесенский уже ничем руководить не мог). Арестован по тому же поводу, что и вышеупомянутый Тюркин, — «Ленинградское дело» (возникает вопрос, а не было ли появление конкретно этой «необоснованной сталинской репрессии» с «просветительской» деятельностью «незаконно репрессированных»). Расстрелян как враг народа.
О последнем «сталинском» министре просвещения РСФСР, Иване Каирове, мне известно немного. Судя по некоторым подробностям биографии (в 1956 году перестал быть министром и перестал быть кандидатом в члены ЦК КПСС) — можно предположить, что он пострадал от последствий XX съезда КПСС... а значит, возможно, Хрущеву было за что его обижать, то есть Иван Каиров, отвечавший в правительстве РСФСР за просвещение с 1949 по 1956 годы, мог быть последовательным большевиком.
Вот такие дела творились на самом верху советской системы образования в лучшие годы существования СССР. Можно ли было эту систему считать вполне советской, — подумайте, товарищ Читатель, сами.
Комментариев нет:
Отправить комментарий