Прочитав заголовок этого текста, Вы, товарищ Читатель, возможно, придёте в ужас. Спешу Вас успокоить: известное ругательство, частенько используемое пропагандистами Украинского Неонацизма, вынесено в заголовок исключительно по той причине, что сегодня я попытаюсь, так сказать, заглянуть в сознание врага, понять сам и, по возможности, объяснить другим, почему они нас не любят. Надеюсь, мои скромные усилия не пропадут даром и позволят нашим доблестным воинам лучше понять тех, против кого они специально оперируют, — а опираясь на это понимание они смогут принять правильные решения, которые будут способствовать триумфальному завершению Специальной Военной Операции.
То, что наши враги называют «рашизмом», есть, в действительности, Национальная Идеология Российской Федерации. Она нигде не закреплена официально (более того, согласно статье 13 нашей уважаемой Конституции, «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной»), — но, на деле, в Российской Федерации ею пропитано всё.
Для того, чтобы прояснить суть Национальной Идеологии Российской Федерации, — и её существенные отличия от, например, «национальной идеологии» Украины, — придётся обратиться к истории.
Советская система образования, как мне много уже раз приходилось отмечать, имела множество недостатков, — но были у неё и достоинства, главным из которых являлось то, что советская школа очень хорошо учила коллективным действиям. Правда, обучение это велось не столько школой, сколько через школу, — сторонними по отношению к ней организациями: пионерией, комсомолом и так далее, под чутким руководством КПСС (запрещённая в Российской Федерации организация). С юных лет советским гражданам прививался «советский коллективизм», — и не только в конце 80-ых, но и гораздо раньше они, сталкиваясь с несправедливостью, массово выходили на улицы, готовы были драться с милицией, отстаивая свои права.
После уничтожения Советского Союза в 14 из 15 бывших советских республик (кроме Российской Федерации) «советский коллективизм» был заменён буржуазным национализмом; новым поколениям граждан суверенных государств, едва их представители начинали что-то соображать, внушалась простая мысль: «Прежде всего вы — представители титульной нации» (эстонцы, украинцы, молдаване, грузины и так далее; в Беларуси, при всём её своеобразии, происходило то же самое, только без развития национального языка)... как подразумевалось, нации, освободившейся от Российской Империи. В менее выраженном виде то же самое внушалось и представителям национальных меньшинств Российской Федерации, — по крайней мере, наиболее крупных из них: «Прежде всего вы — представители титульной нации» (татары, башкиры, тувинцы), обретшей суверенитет, пусть и в составе Российской Федерации.
Так обстояло дело среди всех наций и национальностей «постсоветского пространства», — кроме русской нации. Если среди других наций местный национализм поощрялся и культивировался, — то русский национализм, напротив, нещадно подавлялся и подавляется до сих пор. Из русских, — российских (в других бывших советских республиках русским прививалось чувство «негативной общности», как представителям «имперского меньшинства», не входящего в «титульную нацию»; исключением являлась лишь уже помянутая Беларусь, где русским просто внушали, что они являются «белорусами, то есть русскими со знаком качества»), — всеми возможными способами выбивался любой коллективизм. Стишок «Я ненавижу слово мы» в российских школах, конечно, не заучивали (наоборот, в школьной программе ещё даже оставались некоторые составные части, которые могли бы прививать учащимся «советский коллективизм»... вот только отношение к ним задавалось сверху уже совсем не такое, как в СССР), — но, по существу, всё стало пропитано именно этим; главенствующей установкой стало: «Каждый — сам за себя, своя рубашка — ближе к телу», коллектив стал рассматриваться, как выдумка коммунистов. В качестве «исторического идеала», на который следует равняться, россиянам стали подавать кулака-мироеда. Так-то, собственно, и были заложены основы Национальной Идеологии Российской Федерации.
В итоге... величие явления и новизна темы не позволяют мне подвести итоги на строго научном языке. Поэтому — просто пара показательных примеров с разных концов Нового Русского Мира.
Вот — большой народ: «Почти две трети (64%) россиян поддерживают решение о частичной мобилизации, но только треть респондентов полагает, что она может их коснуться, выяснила социологическая служба Russian Field»; иными словами, все россияне горячо поддерживают Специальную Военную Операцию, — но чуть ли не каждый из них страстно не желает участвовать в ней лично.
А вот — отщепенцы, в которых уже почти ничего русского и не осталось; дабы не распространить информацию, созданную иностранными СМИ или российскими СМИ, выполняющими функции иностранных агентов, я даже цитировать не буду, просто перескажу. Они, стало быть, во всю глотку орут: «Украина, сражайся! Мы с тобой!!!», — но россиянам, которые их слушают, предлагают... либо уклоняться от Частичной мобилизации, либо при первой же возможности сдаваться в плен. Понятно? Эти же люди, «друзья Украины», рассуждают о «коллективной ответственности», говорят, что «все россияне виноваты в войне против Украины» (от начала и до конца фейковая информация, цинично дискредитирующая использование Вооружённых Сил РФ)... и предлагают своим сильным и успешным читателям-слушателям (никто ведь из либеральных пропагандистов не признает, что их пропаганда предназначена для слабаков и неудачников), «коллективно ответственным» за страдания Украины и украинцев, напоследок сесть на шею украинским налогоплательщикам; украинцы пусть делают «грязную работу», а мы останемся чистенькими, причём, конечно же, каждый сам по себе.
Итак, у украинцев, после уничтожения СССР, на смену «советскому коллективизму» пришёл буржуазный национализм, ставший в новых условиях основой для возникновения чувства общности среди украинцев. У русских, после уничтожения СССР, на смену «советскому коллективизму» пришла Национальная Идеология Российской Федерации. Когда с российской стороны начинают говорить об искоренении украинского национализма, когда все украинские националисты становятся законной целью для Вооруженных Сил Российской Федерации («ВС России уничтожили более 650 украинских националистов за сутки»), — украинцы воспринимают это, как угрозу для своей общности. Соответственно, для Окончательной Победы российской стороне необходимо, всего-навсего, объяснить украинцам, что наша Национальная Идеология — она ничем не хуже их национализма, а, напротив, намного лучше; что она утверждает Истинную Свободу Личности, полную свободу от всяческих националистических химер; что она — никакой не фашизм, провозглашавший захватнические, несправедливые, грабительские войны «общим делом нации», а, напротив, самый последовательный анти-фашизм, при котором даже Самая Справедливая и Несущая Добро (как я предполагаю, один выстрел Нашего Высокоточного И Не Имеющего Аналогов В Мире Оружия по территории Украины стоит примерно столько же, сколько бандеровские ничтожества тратили на свою жалкую «оборону» за год) Специальная Военная Операция остаётся, всё-таки, частным делом тех, кто в ней участвует.
Комментариев нет:
Отправить комментарий