Второе десятилетие XXI века то ли подходит к концу, — то ли уже закончилось... Знаю-знаю, что начала веков считаются не с «нулевого» года, а с первого, — но разве 20-ый год от этого становится частью десятых? Лично мне кажется, разумнее было бы делить так (на примере прошлого века, который уже точно закончился): с 1.01.1901 по 31.12.1909 — первые годы века; с 1.01.1910 по 31.12.1919 — десятые; с 1.01.1920 по 31.12.1929 — двадцатые, — и так далее, чтобы 31.12.1999 закончились начавшиеся 1.01.1990 («лихие») девяностые, а 1.01.2000 начался последний год века, один-единственный. Но это — чисто моё мнение, я его никому не навязываю, просто мне так нравится.
Как бы оно ни было, «лицо» второго десятилетия этого века уже, кажется, вполне определилось. Для России оно начинается «Болотной» революцией, продолжается присоединением Крыма и плавно переходит в «большой» политический кризис, уличным выражением которого стало появление «Антимайдана», — кризис, продолжающийся до сих пор и сопровождающийся вовлечением России в различные военно-политические авантюры (Сирия, Ливия и так далее).
Может показаться, что в десятые годы этого века русский народ, не сумев совершить революцию и растратив свои силы во «внешних» войнах, цели которых сперва как будто были всем понятны, а под конец перестали осознаваться даже устроителями, — сломался. Так оно или нет — покажет время, но пока могу сказать: окончательно сломлен только тот, кто либо мёртв, либо сам себя сломленным признал. Пока сердце бойца бьётся — он не побеждён; даже если руки и ноги отрублены, а зубы выбиты, — всё равно при бойце остаётся оружие, с помощью которого врагу можно нанести рану, которая никогда не заживёт:
Что ж Уве? Сабуров искоса посматривал на своего спутника. Ему была известна только одна смерть, в которой прямо и непосредственно был повинен Клауберг. Это, было в селении Чудово под Ленинградом. В руки солдат зондеркоманды попался русский парень, пытавшийся поджечь школу, в которой расположилось на ночлег подразделение Клауберга. Клаубергу взбрело в голову, что парень подослан партизанами, и Клауберг решил во что бы то ни стало добиться от парня признаний в этом. Трудно сказать, зачем ему понадобилось соваться не в свое дело, но вот сунулся. Парень, конечно, говорить ничего не стал, его принялись мучить, и кончилось все весьма прискорбно: русский плюнул в лицо Клаубергу, а взбешенный Клауберг не нашел ничего лучшего, как выхватить «вальтер» и застрелить парня. Вежливый и просвещенный эсэсовский генерал – группенфюрер Гиммельхебер говорил потом Клаубергу: «Это хорошо, это замечательно, герр штурмбанфюрер, русских свиней надо уничтожать, стрелять их, вешать, топить в колодцах – как угодно и где угодно, никто вам мешать не будет. Но нельзя допускать, герр штурмбанфюрер, чтобы немецкому офицеру плевали в лицо. Немецкий офицер с оплеванным лицом – это, это… не нахожу слов, герр штурмбанфюрер. Все требует умения. Даже убивать, и особенно – убивать, тоже уметь надо. Это надлежит делать изящно, красиво, артистично. Я не доволен вами, прошу прощения» (...) Нет, в отстроенном заново поселке Чудово того здания – одноэтажной длинной школы со множеством окон – не оказалось. Все было в нем на этот раз по-другому, не похоже на прежнее, и Клауберг знакомого места не нашел. Но он ощущал, как приливала кровь к его лицу и каким жаром жгло лицо от воспоминаний. Он видел перед собой глаза молодого русского звереныша, и вновь из-под погасшего душевного пепла выхлестнул пламенный язык ненависти, острой ярости – все оттого, что последнее слово оказалось за русским, что русский ушел победителем, оставив его, немецкого офицера, человека высшей расы, жить на земле оплеванным, униженным
Прошу прощения за длинное лирическое отступление, — просто мне представляется, что именно сейчас это нужно проговорить. Так же, как именно сейчас, когда лицо «Десятых», — пусть им пока ещё и не подобрали подходящего определения, — уже вполне определено, и из-за него начинает проглядывать недобрая мордашка «Двадцатых», стоит вспомнить о том, с чего всё началось.
«Русская весна», «Сирийская осень» и даже «Болотная зима» — это же всё были, в общем-то, следствия. Причины же, — ближайшие, — лежат в событиях, происходивших на излёте первых лет нынешнего века. Тогда, после нескольких лет «экономического роста», ельцинско-путинское государство, вместе со всем «Цивилизованным Миром», оказалось в экономическом кризисе... который, кстати, несмотря на несколько последующих «периодов роста», так и не был «глобально» преодолён. Наметившееся было «процветание» резко закончилось, производство стало сокращаться, зарплату переставали платить даже тем, кто привык всегда получать её в срок. Российский пролетариат не стал ждать, когда «эффективные антикризисные меры», принятые «верхами», принесут какие-нибудь плоды; поднялась забастовочная волна, — не такая, конечно, высокая, как в конце «лихих девяностых», но «элите» хватило и этого, чтобы испугаться. Одним из самых знаковых событий того года, 2009-го, стал «народный бунт» в городе Пикалёво Ленинградской области, — российскому «национальному лидеру» тогда пришлось самолично выехать на «тушение пожара».
2010 год, если смотреть «забастовочную статистику», может показаться более «тихим», чем предшествовавший ему... но это обманчивое впечатление (точно так же, кстати, и 1998-ой «чисто по статистике Росстата» выглядит более «спокойным», чем 1997-ой). Может, забастовок («попавших в СМИ») тогда и стало поменьше, — но настрой рабочего класса стал ещё более боевым. Журналисты буржуазных СМИ уже с гораздо меньшей охотой писали о забастовках, — но им, волей-неволей, приходилось обращать внимание на кое-что другое: на обнаруженную «стражами порядка» в Москве (!) «рабочую банду» (с Интернет-сайта «Пятого канала» новость об этом нынче мужественно стёрли); на уничтожение рабочим «хозяев» в Кургане и несколько покушений на «работодателей» и начальников; на то, как (опять в Москве!) одного незадачливого «работодателя» побили «гастарбайтеры», которых он считал послушным рабочим скотом; на то, как доведённые до отчаяния труженики нападали на полицаев и расстреливали чинуш. Ну и, конечно же, никак невозможно было не обратить внимание на рабочее восстание в кузбасском Междуреченске.
Всё, что было потом, — это были следствия. В 2012-ом «питерские» не мирного протеста столичной «сытой публики» испугались, — они испугались того, что «Болотный мятеж» перекинется в промзону; потому-то, наряду с «кнутом», тогда «гражданское общество» получило несколько мелких и невкусных «пряников», — потому-то «питерские» тогда всё-таки пошли на некоторые уступки, которые в 2014-ом попытались отбить за счёт Украины (и, в конечном итоге, доигрались до того, что потревожили покой заокеанских банкиров).
А нынче...
На шахте “Распадская” (Междуреченск, Кузбасс), печально известной взрывами в 2010 году, развивается трудовой конфликт. Причиной стало решение руководства, связанное с исполнением указа президента РФ в отношении 24 июня. Этот день был объявлен оплаченным нерабочим днем в связи с празднованием 75-летия Победы. Работодатель же, решив, что предприятие имеет непрерывный цикл работы, без согласования с профкомом освободил от работы только часть коллектива
ПИКАЛЁВО, ЛЕНИНГРАДСКАЯ ОБЛАСТЬ, 23 сентября 2020, 12:00 — REGNUM В Ленинградской области из-за многомиллионных коммунальных долгов город Пикалёво отключили от отопления и горячей воды. Вернуть тепло в дома удалось лишь после вмешательства губернатора региона Александра Дрозденко. Об этом 23 сентября сообщили в пресс-службе областной администрации
Задачи, вставшие перед российским пролетариатом в начале десятых годов этого века, всё ещё не решены. И некому их решить, кроме самих рабочих.
Комментариев нет:
Отправить комментарий