Нынешний август для меня — в некотором роде юбилейный. 10 лет назад, в августе 2011 года, я начал вести проект «Воссоздание РСДРП», — и сегодня подробно расскажу Вам, товарищ Читатель, о том, что пошло не так и почему, несмотря на все неудачи (точнее, провалы), я до сих пор от этого проекта не отказался.
Вот даже и не знаю, с чего начать: в голове крутится несколько важных мыслей, каждую из которых хочется побыстрее изложить, пока не потерялась... в общем, поскольку в хронологическом порядке рассказать эту историю я не могу (дальше Вам, надеюсь, станет понятно, почему), начну с конца. Ко времени, когда я взялся за этот проект, он, в общем-то, уже был обречён, — просто из-за того, что у меня отсутствовали организаторские способности (ну, вот так бывает), а нужен был именно хороший организатор. Я же ещё и слова в предложения складываю... не без труда; глянул сейчас свой первый обзор событий рабочего движения (за начало августа 2011 года), — читать стыдно. Короче говоря, не умею я ни организовывать людей, ни пропаганду вести; умею исследовать, связи всякие находить, — не скажу, что прям так уж хорошо, но этому меня, по крайней мере, учили. С детства... ну да, с детства, на первый «свой» митинг Партии Зюганова я пришёл, когда мне было десять лет отроду... так вот, с тех самых пор я, по мере сил, готовил себя к тому, чтобы стать рядовым бойцом, — бойцом некоей новой Красной Армии, которая когда-нибудь поведёт борьбу за восстановление Советской власти в России, за восстановление Советского Союза. По правде говоря, качество моей подготовки оставляло желать много лучшего, — но лично-то, субъективно... я старался!
В школе у меня не было единомышленников, родня от моих убеждений была не в восторге, сами эти убеждения были под сильным влиянием «Завтра», «Правды Зюганова», «Советской России» и других подобных изданий, — и всё же... ладно, это к делу не относится. К делу относится то, что даже когда, в 16 лет, я начал читать Ленина, — это, поначалу, не сильно повлияло на мою политическую ориентацию; очень долго я продолжал убеждать себя в том, что Партия Зюганова — это партия верных продолжателей дела Ленина — Сталина, выдумывал всякие «оправдания» для предательских действий «вождей» (я продолжал в Зюганове и его соучастниках видеть вождей, которые когда-нибудь поведут меня в бой; это важно), искал (и, кстати, находил) логические и фактические ошибки в «принципиальной критике», поступавшей со стороны «более правильных коммунистов»... Однако я взрослел, мир вокруг менялся, Партия Зюганова «развивалась», — и вот, стало быть, к 2010 году я, наконец-то, всё про Партию Зюганова понял. Беда была в том, что от наступившего прозрения моя психология «рядового бойца» никуда не делась. Я искал себе вождей, и я их себе даже нашёл... но к августу 2011 года они либо оказались в могиле, либо растворились в пространстве. И руководителем проекта оказался я — для руководства совершенно непригодный (и тогда, что самое худшее, ещё и не осознававший даже этого). К тому же, летом 2011 года было просто-напросто уже поздно. Всю эту работу, которую я пытался сделать в 2011 — 2013 годах, — надо было делать в 2009 — 2010 годах.
А теперь — о сути проекта. Прежде всего, о том, почему именно «РСДРП». Всё просто: в программе Партии Зюганова до сих пор значится, что она-де «ведёт свою родословную от РСДРП — РСДРП(б) — РКП(б) — ВКП(б) — КПСС — КП РСФСР». Принять вывеску «Российская социал-демократическая рабочая партия» коммунистам, выходящим из зюгановского концлагеря, — а проект, изначально, был рассчитан именно на них, как на наиболее дееспособную часть «постсоветского коммунистического движения», — было бы психологически легче. Ну, а о том, почему современным коммунистам, особенно российским, следовало бы снова начать именовать себя социал-демократами, можно говорить долго. Среди советских и «постсоветских» коммунистов слово «социал-демократ» считается ругательством, — и именно поэтому те коммунисты, которые осознали состояние «постсоветского коммунистического движения», обязаны принять эту оскорбительную кличку. Коммунист, осознавший, к чему пришло «постсоветское коммунистическое движение», осознавший причины этого (лежащие очень глубоко в истории СССР, а отчасти и в истории дореволюционного коммунистического движения), осознавший свою личную ответственность за произошедшее и происходящее, — должен признать, что он не заслуживает права именовать себя коммунистом.
Принять это трудно; не даром ведь «национальный лидер» российских капиталистов намекал на желательность переименования «Компартии» в «Социал-демократическую партию», а «главный скандалист» российского капитала о желательности такого переименования время от времени говорит прямо, — капиталисты уже давно поняли, что чтобы добиться от «постсоветских коммунистов» желательных действий, нужно всего-навсего поручить «рупорам капитала» погромче призвать к противоположному. Капитал, — и российский, и мировой, — делает всё, что в его силах, для того, чтобы «постсоветское коммунистическое движение» оставалось таким, какое оно есть... а коммунисты, увы, раз за разом попадаются в расставленные слугами капитала ловушки. Но без признания своих ошибок, — признания не только перед трудовым народом, но и перед самими собой, — из этих ловушек не выбраться. Уж извините за такие слова, но советским коммунистам следует покаяться, — не за «преступления сталинизма», а именно за то, что эти «преступления» против буржуазного порядка не были доведены до конца. А покаявшись — принять наказание; и именование себя «социал-демократами» — это будет как раз знак такого принятия. Коммунисты должны принять «оскорбительную кличку», — и под этой «оскорбительной кличкой» снова заслужить право именоваться коммунистами. Доказать рабочему классу и всем трудящимся, что за ними можно и нужно идти, что они знают дорогу; а если трудовой народ не примет это покаяние и откажет коммунистам в доверии, — то пожертвовать собой и, тем самым, выиграть для народа время на осознание существующего положения вещей, на то, чтобы создать новые структуры сопротивления.
Начинать надо было с этого. Конечно, имелся у меня и «хитрый план», — о нём я уже рассказывал, он состоял в том, чтобы новое объединение российских коммунистов коммунистов «кинуло в массы» лозунг возобновления действия Конституции 1978 года... лозунг сугубо буржуазно-демократический и, при некоторых условиях, могший даже встретить понимание в «верхах», что, в свою очередь, открывало некоторую возможность для «революции сверху», — и в этой «революции», конечно, не было бы ничего социалистического, но она создала бы «новую реальность», в которой коммунисты могли бы развернуться. К слову, в резолюции «3-его Форума Левых Сил» его «вожди» отмечали: «Сегодня все чаще раздаются призывы восстановить Советский Союз, вернуть Конституцию РСФСР в редакции 1992 года», — соответствующие настроения среди их поднадзорных были сильны, и с этим можно было работать. Но без предварительной работы коммунистов над собой всё это не имело никакого смысла.
Тогда, в 2011 году, ни «вожди левого крыла КПРФ», ни рядовой актив этого «левого крыла» меня слушать не стали. На что, в общем-то, имели полное право, — тем более что, признаюсь, говорил-то я не очень красиво... а может быть, даже и не очень-то внятно. Те коммунисты, которые тогда дозрели до выхода из партии-концлагеря, — пошли иными путями... и мне остаётся лишь очень кратко рассказать о том, к чему они пришли; просто для того, чтобы Вы, товарищ Читатель, поняли, почему я продолжаю держаться за провалившийся проект.
Часть коммунистов, решившихся на «побег», побежала в сторону РКРП, которая тогда вовсю строила «Трудовой фронт»; это, — бежать в сторону Партии Тюлькина, — было не самой лучшей идеей, поскольку Партия Тюлькина представляет собой такой же концлагерь партийного типа для коммунистов, только поменьше и «более идейный». Недавно один из надсмотрщиков сего партийного учреждения, ничего не стесняясь, рассказал о том, к чему оно пришло: «В эту грозную эпоху РКРП вступила слабой и неорганизованной. За прошедшие десятилетия нашу партию успешно изолировали от собственной социальной базы и ресурсов. Связь с пролетариатом крайне слабая, а в большинстве региональных партийных организаций её вовсе нет. Имеющиеся материально-технические возможности держатся на «честном слове» старых договорённостей. С каждым годом их всё труднее сохранять и отстаивать. Скудость ресурсов обездвиживает партийную деятельность (...) в партии давно нет организационного единства (...) В партии фактически нет идейного единства», — после чего, объявив виноватыми всех, кроме самих себя (и в очередной раз «принципиально расколовшись»), надсмотрщики продолжили свою борьбу, и нет особых сомнений в том, что вестись она будет до последнего коммуниста.
Большая же часть «левого крыла КПРФ», уже всё поняв про Зюганова и приспешников, впала в оцепенение, — и цепенела вплоть до конца 2013 года. Между тем, поздно было даже не в декабре 2011-го, когда народ вышел на улицы. Уже восстание в Междуреченске было не «звоночком» даже, а набатным звоном: коммунисты отстают... середина 2011 года — это был уже крайний срок («дедлайн», то есть «смертная полоса»), когда «левое крыло КПРФ» могло, напрягши все силы, как-нибудь успеть создать самостоятельную организацию, которая (с этими людьми) могла бы когда-нибудь заслужить право именоваться «коммунистической партией». С декабря 2011 года можно было уже никуда не торопиться, — точнее, можно было забросить «партийное строительство» и заниматься чем-то более полезным. Собственно поэтому в 2013 — 2014 годах я уже особо со своей «социал-демократической агитацией» ни к кому не лез, — те люди, на которых я рассчитывал, сделали свой выбор, и мне оставалось только наблюдать за последствиями. «Организованная» в марте 2014 года «Объединенная Коммунистическая партия» была обречена, — если и не на развал, то на прозябание... но она ещё и развалилась, потому что её «вожди», хотя делить им было нечего, умудрились переругаться между собой.
Остатки ОКП сейчас пришли к состоянию «пациент скорее мертв, чем жив»; никакой силы за ними нет, что неудачники уже потихоньку осознают, в связи с чем их надсмотрщики вынуждены менять линию поведения, и вот уже «непримиримому», имеющему личный «зуб» на Партию Зюганова 
anat_baranov приходится признавать: «Нет, я не против КПРФ. Более того, в этом сезоне я призываю голосовать именно за КПРФ, потому что из всех наличествующих сортов дерьма это наименее противное. Есть время бойкота и есть время солидарного голосования - за КПРФ, больше не за кого», — что «борьба» за создание «настоящей», «правильной», «единой и единственной Коммунистической партии» провалена.
Отделившаяся же от ОКП «троцкистская» часть («Революционная рабочая партия») поначалу выглядела более жизнеспособной, — но упорное нежелание признавать собственные ошибки сделало внутренне гнилой и её. Обособившись в 2015 году, уже в 2016-ом эти «революционеры» потянулись в сторону Партии Зюганова, — следом за чем пошли «принципиальные расколы», и всякий раз их «вожди» объявляли виноватыми всех, кроме себя. О «боеспособности» осколков РРП нечего и говорить: достаточно вспомнить то, как биецианцы, решительно отправившись на «митинги Навального» со своей повесткой, не менее решительно с них сбежали («Учитывая то, что предстоящие митинги под брендом Навального выведут ограниченное количество людей, состоящее прежде всего из либералов и им сочувствующих, мы призываем своих сторонников не растрачивать силы на участие в этой авантюре, заранее обреченной на провал и не представляющей для нас интереса в плане агитации»), — или то, как другая часть того же поля даже и пытаться не стала внести свою повестку в борьбу докеров Владивостокского морского торгового порта; всякий раз, когда доходит до дела, вдруг выясняется, что строящиеся баррикады для «рабочих революционеров» — «не наши»...
Так. Ладно. Что-то я начал говорить про других, а этот текст — он про меня. Работу по воссозданию РСДРП я провалил, поскольку был к ней непригоден, — но это совсем не значит, что пригодных для этой работы людей нет вообще. То, что у меня не получилось, — не означает, что ни у кого не получится. Конечно, от исторического названия «РСДРП» тем, кто возьмётся за эту работу в будущем, скорее всего, придётся отказаться: даже и оно — слишком «красивое», потому что у него есть история... а право назвать эту историю своей надо ещё заслужить.
Комментариев нет:
Отправить комментарий